Полнотекстовый поиск:




Если ссылка на документ, который Вас заинтересовал, не работает, сообщите об этом.

Новости и аналитика

Елена Загородняя
ЗА ПЯТЬ ЛЕТ ПОСЛЕ 17 АВГУСТА 1998 ГОДА ПРАВИТЕЛЬСТВО ТАК И НЕ СМОГЛО ИЗБАВИТЬСЯ ОТ СТРАХА ДЕФОЛТА

Источник: Газета "Финансовые Известия"
Разделы: Государственное и муниципальное управление , Экономика России
      Экономическая политика российского правительства остается по сути постдефолтной. Жесткое следование принципу профицитного бюджета (пусть даже ценой ему станет гибель экономики), ориентир на скорейшее погашение внешних долгов - вот лишь самые очевидные проявления этого курса. Между тем эти действия уже тормозят экономический рост в стране, начавшийся после кризиса 1998 года.
     
      Стремление остаться в жестком фискальном ложе уже привело к нескольким малоприятным для экономики страны последствиям. Прежде всего - это невозможность провести эффективную налоговую реформу. Те налоговые новации, которые правительство проводило последние два с половиной года, не уменьшили налоговое бремя на производителей, а, по оценкам самих производителей, даже увеличили его. Последний же опыт с налогами - решение снизить ставку НДС с 1 января 2004 года (с 20 до 18%) и параллельно увеличить налогообложение нефтяной и газовой отраслей - даже сами чиновники опасаются определить как меру, стимулирующую экономику страны.
     
      Самое негативное проявление дефолтной фобии - это нерешенность проблемы инвестиций. Разрыв между существующим и требуемым объемом инвестиций в России колоссален. Сейчас объем инвестиций в отечественную экономику оценивается в $60-70 млрд. (при официальном, то есть не учитывающем все денежные потоки страны, ВВП в $350 млрд.). Между тем заметный экономический рост, судя по мировому опыту, возможен лишь в ситуации, когда инвестиции составляют 30-40% от ВВП.
     
      Речь, конечно, не о том, что правительству в погоне за нормой инвестирования следовало бы накачать экономику деньгами. Другое дело, что практикующие промышленники и финансисты давно уже в полный голос говорят о рецептах расширения финансового рынка, которые могли бы способствовать увеличению притока инвестиций. Это прежде всего рефинансирование коммерческих банков, чем Центробанк по идее должен заниматься, но никак не решится этого сделать. Далее - эмиссия государственных ценных бумаг. Страх властей понятен: слишком свежи еще воспоминания о пирамиде ГКО. Но отказываться от проверенного инструмента формирования финансового рынка лишь потому, что пять лет назад ГКО рухнули, - удел первокурсников экономических факультетов, а никак не профессионалов, управляющих финансовой системой страны.
     
      О необходимости снижения нормы резервирования для банков финансисты-практики уже устали говорить, но власть осторожничает. А на ниве валютного контроля промышленников правительство проводит просто умилительные по откровенности шаги: не так давно, например, было обещано, что с 2007 года меры валютного контроля будут почти отменены. Почему с 2007-го, а не, например, с осени 2004-го? Потому - открытым текстом говорят чиновники - что боятся, как бы чего не вышло.
     
      И, наконец, вопиющее равнодушие экономических властей к проблеме развития широкого ипотечного механизма говорит о том, что идея привлечения в экономику страны десятков млрд. "матрасных" долларов населения хороша для власти лишь как повод поупражняться в ораторском искусстве.
     
      Главный признак нынешней экономической политики - откровенное безразличие к мнению деловых кругов. В итоге власть просто капитулирует перед лицом всех существующих ныне экономических вызовов. Бояться - проще.
     
      Кризис 17 августа 1998 года - это благо или зло для вас и для страны?
     
      Аркадий ИНИН, писатель-сатирик:
      - Конечно, это было большое зло. Я видел, сколько людей обанкротилось, сколько потеряло большие деньги, сколько прогорело только ставших на ноги предпринимателей. Но умные экономисты говорят, что это благотворным образом сказалось на экономике нашей страны. Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. Если честно, я этим умным экономистам не верю.
     
      Эмиль ГЕЛЬТМАН, замдиректора Ботанического института им. В.Л. Комарова РАН, Санкт-Петербург, член Клуба "Известий":
      - Лично для меня - ни то ни другое. Как жил от зарплаты до зарплаты, так и живу. Больших накоплений нет - и в 98-м не было. Ну, на отечественном производителе кризис, похоже, сказался положительно. Прежде мы ели сметану финскую, теперь питерскую или новгородскую. По мне - и та и другая хороши.
     
      Бари АЛИБАСОВ, продюсер:
      - Любой кризис - это опыт. Еще Пушкин писал: "И опыт, сын ошибок трудных..." Без опыта мы не можем ориентироваться в происходящем. Не может страна развиваться без резких падений. А что касается меня, то мы, артисты, потеряли свою публику и до сих пор не можем всю ее обрести. У людей не стало денег. Доходы артистов - лучший барометр благосостояния народа. Мы каждый день по всей стране тестируем, в каком финансовом состоянии находится народ. Человеку хочется в первую очередь хлеба, а потом уже зрелищ. И если людям, простите, жрать нечего, то тут не до концертов.
     
      Мария АРБАТОВА, писатель:
      - В экономике не бывает однозначных процессов - это я поняла, когда была замужем за экономистом. Та масса капитала, которая была в обороте, должна была куда-то деться. Трудно сказать, зло это или благо для страны: это то же самое, что рассуждать о вреде и пользе грозы, к примеру. Для одних - благо, для других - зло. Кризис 98-го года меня не коснулся. Благодаря супругу я научилась грамотно обращаться с деньгами. А в то же самое время на моих глазах друзья и знакомые теряли в одночасье деньги, накопленные на квартиру, машину. Наверное, кризис был неизбежен, просто не в
      се были к нему готовы.
     
      Наталья СМЫКИНА, врач:
      - На стране кризис, безусловно, сказался очень плохо. Это ведь кризис, он не может оказывать какое-то положительное воздействие! Кризис - всегда зло. Но для моей семьи он прошел бесследно, мы тогда деньги в банке не держали и соответственно не пострадали. Вот только моя дочка, ей было девять лет, очень переживала за Россию, она у меня большая патриотка. Она все не могла понять, как же такая великая страна терпит крах! Дочь постоянно возмущалась, почему за один жалкий доллар дают столько замечательных рублей!
     
      Евгений АБ, кинокритик:
      - Я не экономист, поэтому судить мне сложно. Но могу сказать, что как на моем личном финансовом положении, так и на положении страны кризис сказался крайне негативно. Только в редких случаях подобные встряски могут сказаться на экономике положительно. Похоже, это не тот случай.
     
      Галина ЗЕНИНА, кандидат химических наук, пенсионер, член Клуба "Известий":
      - Первое желание - назвать результат отрицательным. Потому что многие потеряли деньги, цены взвинтились. И так далее. Но... Вот просто так посмотреть, по-бытовому. Жизнь нормализуется, может, где-то стала и побогаче. В 1998-м пришлось прервать ремонт квартиры. А сейчас мы его все-таки довели до конца и сделали лучше, чем могли себе тогда позволить. Да и продукты. Сейчас мы покупаем наши. А они, что ни говори, качественнее.
     
      Александр БОВИН, публицист:
      - Поскольку я не имею никаких серьезных дел с финансами, на меня кризис не повлиял никоим образом. Но в стране обстановка значительно изменилась. Хотя, с другой стороны, нет худа без добра. Изменился курс рубля - и внешнеторговые условия для России существенно улучшились.
     

Елена Загородняя. За пять лет после 17 августа 1998 года правительство так и не смогло избавиться от страха дефолта. // Газета 'Финансовые Известия'. - №116, - 18.08.2003

Проекты: Экономика и управление | Право | Бухгалтерский учет и налоги |