Новый закон о банкротстве подписан президентом и через месяц вступит в силу. На вопросы корреспондента БПИ отвечает один из главных разработчиков законопроекта, глава профильного комитета Госдумы по собственности Виктор Плескачевский.
-Виктор Семенович, в России уже есть своя история законов о банкротствах. Закон о банкротстве 1992 года называли “законом защиты должника” - по нему никого нельзя было обанкротить. Закон 1998 года был “прокредиторским”, - он предусматривал довольно простое инициирование процедуры банкротства и фактически прикрывал захват предприятий. Чем новый закон о банкротстве принципиально отличается от старого?
Новый закон делает более цивилизованной всю процедуру банкротства, предусматривает больший баланс прав участников процесса: должника и кредитора. С большей объективностью и большей открытостью всей процедуры – все принимаемые в рамках банкротства меры становятся публичными. Уже невозможно продать предприятие за три копейки. Трудно представить себе, что при открытых торгах вам удастся продать предприятие за копейки самому себе. Банкротство занимает свое место как специальная процедура по предприятию, оказавшемуся в тяжелой ситуации. Причем процедура, которая направлена скорее на оздоровление, чем на ликвидацию. Вы знаете, что в США 98% банкротств инициируются самими должниками? Для него процедура банкротства - это способ защиты от кредиторов, это возможность получить передышку и выйти из кризиса. А у нас из огромного количества банкротств за последние годы только 1 % предприятий пережил эту процедуру.
- Предыдущий закон обвиняли в том, что он стал инструментом передела собственности. Новый закон решает эту проблему?
Нельзя сказать, что закон абсолютно решает эту проблему, но можно с уверенностью заявить, что новый закон уменьшит интерес к применению такой схемы. Тот механизм, который использовался в большинстве банкротств последних лет для передела собственности, теперь станет бессилен. Против него запущен механизм объективизации. Сегодня нет возможности, не обращая внимания на возмущение должника, кромсать предприятие за копейки. Сегодня должник становится участником процесса, может отстаивать свои права в суде, и суд не имеет права его не услышать, а если не слы
шит, то есть следующая инстанция. Кроме того, должник может в любой момент заплатить долги и выйти из процедуры банкротства, это тоже какая-то гарантия. Раньше (и сейчас, пока этот закон действует) я как кредитор мог договориться с менеджером фактически о захвате предприятия, создать небольшой долг и начать процедуру банкротства одним решением, после чего вам выскочить было уже невозможно. Мы работали над законом, уже зная об этой практике и старались сделать её невозможной. Сегодня на всех стадиях должник может выйти из процесса банкротства.
- Какие недостатки, на ваш взгляд, все же остались в новом законе? Чем пришлось пожертвовать, договариваясь со всеми политическими силами на всех стадиях движения законопроекта?
Остались не то, чтобы недостатки, скорее это направления для доработки. Во-первых, в законе появились главы о банкротстве разных категорий предприятий, например, естественных монополий или градообразующих предприятий. Но дело в том, что это очень сложно прописать в законе. Какая это имущественная категория, что такое градообразующее предприятие? Нет такой имущественной категории. Я никоим образом не хочу сказать, что все предприятия надо банкротить по одной схеме, - безусловно, особенности существуют и их нужно описывать и детализировать, это должна быт
ь работа с правоведами, с практиками. Эти нормы нуждаются в доработке по стратегическим направлениям. Их необходимо опробовать на практике, больше конкретизировать. Необходимо более подробно прописать роль государства в процессе банкротства, регламентировать поведение чиновников. Надо постараться наполнить нормы закона конкретикой, сделать его законом прямого действия. Необходимо также подумать о полномочиях саморегулируемых организаций, - где-то расширить их, где-то конкретизировать. Напомню, с 1 июля у нас исчезло госрегулирование деятельности ар
битражных управляющих в форме лицензирования, теперь функции государства в регулировании деятельности арбитражных управляющих взяли на себя саморегулируемые организации, - значит нужно говорить о большей ответственности и о большей детализации их деятельности. Есть также серьезные вопросы по исполнительному производству и по многим другим аспектам. Так что эта работа не закончена.
В.Плескачевский: Новый закон о банкротстве не позволит кромсать предприятие за копейки.. // Бюро правовой информации: [http://www.bpi.ru/comment.asp?ob_no=14773], 4.11.2002.
|